Про кризисы…

Я не верю в детские кризисы. Я никогда не воспринимала детское недовольство, истерики и злость, как проявление некоего кризисного возраста. Значит ли, что мои дети никогда не истерят и не возмущаются? Вовсе нет! Но никогда неудобное поведение наших детей не выглядит как тенденция и не превращается в иллюстрацию к периоду начала хождения… У человеческого поведения всегда есть причины. И они куда тоньше, честнее и многограннее, чем та концепция о кризисах, которую я воспринимаю как отмазку для нашей родительской аналитической работы.

Перед тем как публиковать эту статью, я честно прочла первые семь статей по запросу “детские кризисы” в гугле. Я старалась читать их по диагонали и все равно осталась под впечатлением. Почти в каждой статье говорилось о том, что к кризисам нужно относиться как к норме взросления. И что “большинство детских психологов сходятся во мнении, что для ребенка возрастные кризисы просто необходимы, не пережив их, малыш не сможет полноценно развиваться”. Не оставили меня равнодушной и советы о помощи детям: “родителям в этот период развития стоить четко установить границы того, что делать можно и того, чего делать категорически нельзя. Отступать от этого запрета нельзя ни в коем случае. Если вы поддадитесь жалости, разрешите что-то из запретного, то ребенок моментально почувствует свою власть и будет пытаться манипулировать вами.”

Вобщем, это не для моих нервов… Я не считаю, что кризисное состояние – это норма взросления! Вы же не скажете сорокалетнему мужчине: “Ты чувствуешь, что ничего не достиг в жизни? Тебе не нравится то, кем ты являешься? Это пройдет! Это просто кризис, поверь! С возрастом ты научишься с этим справляться…”

Чёрт! Если человеку плохо быть тем, кто он есть сейчас – это значит, что все уже запущено. Это не вчера случилось, это не период взросления. Это живой человек, у которого боль, проблема, трудные жизненные задачи – все что угодно, только не фиксированный период в графике который ему ПОЛОЖЕН ДЛЯ РАЗВИТИЯ! Это значит, что для счастья человеку нужно изменить что-то в своей жизни.

Я не верю, что “большинство психологов” считают нормой развития затяжные периоды стресса. Особенно при том, что они же сами замечают, что “кризисы” могут совпадать с началом похода в школу или рождением младших сиблингов, например… то есть с очень нехилыми стрессовыми факторами!

Помню, как наш первенец в годовалом возрасте плакал и не хотел вылезать из детских качелей, но нам почему-то нужно было срочно идти домой. “Кризис года”, – со знанием дела было произнесено моей подругой. – Моё восприятие ситуации было иным: сын хочет качаться на качелях, а я тащу его домой! Ему грустно, он злится, и это нормальная реакция на подобные обстоятельства, когда ты не можешь принимать решение и вынужден делать то, что тебе навязывают. Во-первых,  такие ситуации в жизни моего Ребенка бывают крайне редко. Во-вторых, он получит свое утешение и объяснения от меня, насколько сможет их понять… Поэтому я не собираюсь превращать эту ситуацию в кризисную.

Любой детский “кризис” – не более, чем оправдание для нашего косного мышления. Кризис года, невыносимый двухлетка, кризис трех лет, подростковый… средних лет;) Говорят, даже таблицы кризисов написаны, чтобы сверяться! И вот дитя какого-нибудь возраста устраивает нам неудобную жизнь, мы смотрим в таблицу и понимаем, что у Ребенка случился, к примеру, “кризис самостоятельности”. Значит, не страшно, это пройдет…”просто кризис”. Это, вроде как, ни к чему нас не обязывает. Даже те скудные советы, которые приводятся в некоторых пособиях для родителей, сводятся к тому, что этот период нужно просто переждать. А может просто еще год назад можно было “позволить” Ребенку самому надеть штаны и попробовать нарезать огурец?

Что собственно мы хотим переждать? Пока Ребенок “перерастет” свой кризис. А в каком смысле перерастет? Смирится и свыкнется? Научится чему-то новому? Подгонит возможности под потребности?

Ирония в том, что это МЫ, мы – родители перерастаем собственные кризисы. Наш кризис всегда выглядит одинакого: не замечать, не слышать, не понимать, не признавать. Нам неудобно, некогда, мы привыкли иначе. Мы думаем, что один раз наладив средства коммуникации с Ребенком, мы так и будем их использовать до его счастливого взросления. Но это же абсурд! Возвращаясь к прочитанным статьям, мне хочется воскликнуть: “Да! Конечно ваши воспитательные “приемы” перестают работать! Ребенок меняется, они ему больше не подходят! Вы не разговариваете с десятилетним пацаном так же, как с двухлетним малышом, а между этими периодами еще несколько лет ВЗРОСЛЕНИЯ Ребенка, требующих адекватности от родителя. Почему вдруг простое взросление Ребенка стало признаком его кризиса?! Почему вместо того, чтобы учить родителей чувствовать, как взрослеет Ребенок, нам предлагают это “пережить”?

Если бы мы изначально находились с детьми в одном потоке, их бы так страшно не колбасило. Все эти “трудности” мы делаем собственными руками с помощью нашего неприятия Ребенка и неуверенности в себе как в адекватном родителе. Наше физическое и эмоциональное состояние играет не последнюю роль. Ведь не умея прислушаться к собственным потребностям,  тяжело услышать ближнего.

Как бы то ни было, в большинстве случаев, пока детки маленькие, мы успеваем понять, что Ребенок просто подрос. Успеваем догнать Ребенка, подстроиться в какой-то момент под его новые потребности, более или менее успешно…

Но вот со взрослыми детьми тут проходит опасная грань. Родитель может “потерять” Ребенка, который все больше прав заявляет на собственную самость, на которую, между прочим, имеет все права! А если мы эти права не признаем, то неизбежно происходит отчуждение.

В каком случае один взрослый человек не в состоянии принять проявлений другого взрослеющего человека? Когда он сам закуклен в позиции “ребенка” внутри себя. Когда взрослый хочет доказать подростку “кто тут главный”, что “он прожил жизнь и лучше знает”,  что “тапки кладут на место, потому что делай, как сказали родители, и без вопросов”, – подросток быстро сделает свои выводы. Ведь к подростковому возрасту почти все дети повидали достаточно взрослых кретинов и сообразительных детей, взрослых негодяев и справедливых детей, взрослых инфантилов и ответственных детей, чтобы сообразить, что возраст говорит лишь о том, сколько человек прожил на свете. Если возраст – это то единственное достоинство, к которому вы можете апеллировать, то именно он и станет разделять вас с подростком как пропасть, не давая наводить мосты из понимания, доверия и простого человеческого общения. И вот близкого контакта больше нет, люди быстро становятся чужими друг другу. Взрослый Ребенок и “ребенок” в родителе становятся по разные стороны баррикад.  Непонимание с обеих сторон, обида, равнодушие как проявление затаенной боли.

Иногда взрослый ничего доказать не хочет и не боится потерять свой авторитет. Он боится другого: он боится увидеть и признать, что Ребенок уже не совсем Ребенок. И не знает, как жить с этим дальше. Так произошло со мной и моей бабушкой. Мне не хватало, в столь юном возрасте, ума, чтобы понять, что бабушка видит меня Ребенком и просто не умеет принять моего взросления. И вот близкие люди пойманы в ловушку.

Ребенок меняется просто потому, что взрослеет, а мы не успеваем подстроиться. Не понимаем его новых потребностей и опасений.
Ребенок хочет САМ, а мы опекаем. Ребенок хочет, чтобы оценили и поддержали – мы привычно отмахиваемся. Ребенок хочет быть опекаемым – мы гоним взрослеть.
Кризис не у детей, кризис У НАС!

Сейчас я вижу иногда у старших сыновей желание вернуться немного назад. Как будто они боятся, что дверь в детство закроется и туда будет больше не вернуться. Это, наверное, тревожно. Я вижу, что перед тем, как идти дальше по пути взросления, люди в любом возрасте возвращаются и проверяют, не заперта ли дверь обратно. Я это вижу даже в себе. Это интуитивная сверка с самой собой: я готова к этому? я уверена? это то, что мне нужно? это мои истинные цели и желания? Такой подход здоровый в любом вознасте. Он требует терпения и понимания. Он напоминает разгон: шаг назад, чтобы потом совершить прыжок. Так же и у малышей бывают задумчивые паузы в развитии, чтобы потом выйти на новый виток активности и осознания жизни.

И это как-то очень естественно и правильно. У всех нас тоже прибавляется сил, когда нам прощают наши слабости, проявляют заботу, обнимают. Приложат к груди, когда ты младенец, и нальют чашку чая, когда ты подросток.

Помню, какое облегчение я испытала, когда на уроке по Эйшес Хаиль я услышала разъяснения рабанит по поводу подросткового возраста. Она напомнила нам о том, что в возрасте еврейского совершеннолетия (у девочек 12, а у мальчиков 13 лет) к Ребенку приходит долгожданный йецер тов (доброе начало). И поэтому подростковый возраст – это просто счастье для родителей, общение с Ребенком должно стать гораздо легче! Конечно при условии, что до этого родители выстроили с Ребенком крепкие отношения.

Это было в точку! Ведь я совершенно не чувствовала никаких признаков того, что мой Ребенок вдруг погрузится в трудный неуправляемый период. И это противоречило всему тому, что я слышала о “глупом возрасте” (טיפש עשרה) со всех сторон.

Взрослые, вообще, очень находчивые товарищи. Не умея быть честными с собой, они оправдывают свое родительское бессилие кризисами. А не умея сообразить, как на равных общаться с подрастающим Ребенком, не теряя при этом свой родительский авторитет, придумали “глупый возраст”.

А что, если мы перестанем сами глупить и попробуем повзрослеть? Ведь только когда мы сами, наконец, повзрослеем, мы сможем позволить взрослеть своим детям.